[SUPERFISH_1]

Понравился рассказ.
[Зарегистрироваться?]

[Tough]

Привет

Сообщение от SUPERFISH_1 писал пн, 21 января 2008 17:57

Понравился рассказ.
[Зарегистрироваться?]

Антипозитив!

[FoldMastooo]

Что-то смутно понял мораль этого произведения. Топикстарет, может пояснишь?
А так рассказ ничего, люблю что-то подобное. Почему-то сразу вспомнился этот рассказик:

"Уходя, мать всегда захлопывает дверь аккуратно, так, чтобы меня не разбудить. Но я всё равно просыпаюсь - металлическую дверь бесшумно не закроешь. Лязг замка и тишина. Тишина в квартире, безмолвие в душе. Безмолвие, ненависть и опустошение.

Нахожу под подушкой пульт и включаю телевизор. Комната заполняется нереально бодрым диалогом ведущих утренней программы. На душе, как на улице, всё так же тоскливо и пасмурно. Мастурбирую, вытираю руки о простыню. Хватаю руками смятую перекрученную подушку под головой и, не убирая рук, сажусь. Нормально, с зарядкой покончено.

Иду в ванную комнату. Из зеркала за мной наблюдает какой-то урод. Пол-лица искорежено плохо заживающими шрамами, левое веко оттянуто в сторону и вниз. От уголка рта тянется шрам к уху. Слева верхняя губа обнажает металлические зубы. «Отвернись!», - говорю я ему и открываю кран. Вяло мою руки, умываюсь ледяной водой. Бриться лениво. Зубы тоже не чищу – зачем? Кариес мне не грозит, а плохой запах изо рта… Мне нет до него дела.

Иду на кухню. По дороге спотыкаюсь, это наша кошка Дести вьётся под ногами. Она мяукает и трётся головой об мою ногу. Беру её на руки и продолжаю свой путь.

На кухонном столе в накрытых тарелках мой завтрак: еще теплые гренки, котлеты, картофельное пюре, вареные яйца, бутерброды с сыром и колбасой. На плите дожидаются своей очереди борщ и свежезаваренный чай. В последнее время я люблю вкусно и обильно поесть, ничто другое меня не радует.

Наливаю чай в самую большую кружку. Шесть ложек сахара нехотя растворяются и оседают на дне, заливаю в чай молоко и мешаю.

Тяжело опускаюсь, стул подо мной жалобно скрипит. Восемнадцать килограмм лишнего веса за пять месяцев – это не только скрип стула под задом. Это одышка при подъеме на любой этаж выше третьего, это лопающийся ремень при попытке завязать шнурки. А еще это «зеркальная» болезнь. Помню, как смеялся, впервые услышав о симптомах этой болезни, как думал, что уж мне это никогда не грозит. Я всегда ел вволю, но весил не больше положенных восьмидесяти пяти при росте в сто восемьдесят пять сантиметров.

Сейчас я вешу больше центнера и без зеркала не могу увидеть свой член. Я ненавижу себя.

***

Мы ехали по вечернему проспекту за Янкой.

Я не вписался в поворот. Друг, сидевший рядом, сильно ушибся. Его жене повезло больше. Она и нашла меня метрах в семи от машины. Я протаранил половиной лица асфальт и очнулся только через трое суток.

Потом несколько дней лежал неподвижно, борясь с болью. Хотя физическая боль была не самым страшным испытанием. Страшнее было то, что я чуть позже увидел в зеркале – я стал уродом. Беззубым уродом с половиной лица и кривым глазом. А потом случилось самое страшное.

Яна не пришла навестить меня в больницу, но я мысленно оправдывал её. Ведь я всё равно был без сознания, верно? Тем более, у неё на носу была защита дипломной. Но почему она не звонит? Почему у неё отключен сотовый? И почему, когда я звоню ей домой, родители чужим голосом сообщают, что её нет? Я давно нашел один ответ на все эти вопросы, но продолжал малодушно цепляться за выдуманное. Логика окончательно капитулировала, а потому я каждый день спрашивал своих родителей и друзей о Яне. Что с ней? Как она? Почему не приходит? Они отводили глаза и переводили разговор в другое русло.

Прозрев, я проникся жалостью к себе. И чем больше я себя жалел, тем больше ненавидел её. И в аварии никто, кроме неё, виноват не был. Ведь мы ехали к ней. А она не пришла.

Я был красивым, уважаемым и обеспеченным двадцативосьмилетним молодым человеком. У меня были многочисленные друзья, горячо любимая невеста-красавица и престижная руководящая должность в преуспевающей компании.

Теперь я бесперспективный безработный урод, спящий со своей правой рукой. А друзей у меня оказалось не так уж и много. Практически ни одного.

Всё, что у меня осталось, это ненависть к этой суке.

***

В тот вечер я хотел сделать Яне предложение. Мы встретились в том самом китайском ресторане, где когда-то познакомились. Столик на двоих, мягкий рассеянный свет фонарей, улыбчивые официантки. Всё как обычно, только это должен был быть не обычный вечер.

Янка со свойственной ей непосредственностью поглощала любимого карпа под томатным соусом. Я как-то спросил, почему она всегда заказывает одно и тоже блюдо. Оказалось, ей просто нравится название – «танцуюй». Она и сама словно танцует по жизни, легко и с улыбкой. Её улыбка обезоруживает всех, будь то строгий преподаватель в ВУЗе или я, в приступе ревности решивший выяснить отношения. Мне кажется, что я влюбился в неё с первого взгляда, только вот понял не сразу. А потому воспринимал Яну только как очередную девушку, которая рано или поздно надоест, и мы расстанемся. Но со временем пришло и понимание – люблю. Люблю больше жизни и хочу быть с ней всегда.

Мы болтали на отвлечённые темы, а я всё тянул со своим предложением, желая окончательно определиться. Что её во мне привлекает? Действительно ли она меня любит, или я для неё просто удобный во всех отношениях любовник? Верной ли она мне будет женой?

Червь сомнения, поселившийся во мне, мучил меня весь вечер, и в итоге я так и не решился сказать Янке то, что должен был. Она, по-моему, догадывалась об этом, ждала чего-то, и лёгкая тень разочарования промелькнула в её глазах, когда я попросил счёт.

С бутылкой шампанского мы гуляли по набережной, держась за руки. Нам стоило о многом друг другу рассказать, но мы лишь молча гуляли, пили шампанское из бутылки и думали о своём.

- Шампанское закончилось! – торжественно объявила Янка. - Дуй в бутылку и загадывай желание!

«Я бы всё отдал, чтобы узнать, насколько крепки её чувства», - прочитал месяц в моих глазах.

***

Покончив с завтраком, я вернулся в свою комнату. Посуду мыть не стал – скоро обедать, зачем же лишний раз напрягаться? Лёг в постель и под что-то бормочущий телевизор задремал.

Сквозь сон почувствовал, как на грудь улеглась Дести, устроилась поудобнее и заурчала. Урчание набирает обороты, становится навязчивым, и я просыпаюсь.

Во рту неприятный привкус, и я думаю, а не почистить ли мне зубы? Иду в ванную, чищу зубы, а заодно, раз уж зашел, бреюсь.

Потягиваюсь и слышу, как трещат мои кости. «Совсем форму потерял», - мысленно укоряю я себя, - «Пора бы заняться собой!».

Одеваюсь и выхожу на улицу. Идёт дождь, и люди тоже спешат по делам.

Шаг, второй, третий – я начинаю свой бег. Бегу по лужам навстречу дождю и удивленно оглядывающимся людям. Ноги становятся ватными, саднит горло и болит бок. Я всё равно бегу. Ноги заплетаются, в глаза течёт пот, а вместе с ним безмолвие в душе уступает место уличному шуму. Бежать становится легче, и я чувствую, как по капле выдавливаю из себя злобу. Я перестаю злиться на себя, я чувствую, что я всё еще молод. Во мне просыпается жажда. Мне хочется пить, но еще больше мне хочется жить. Я бегу.

Пришедшая жажда жизни преподносит сюрприз. Я начинаю понимать Янку. Нет, не оправдывать, а лишь понимать. С пониманием приходит прощение. А простив её, я перестаю о ней думать. Она мне безразлична.

Дождь заканчивается. Сквозь тучи пробивается лучик солнца. Улыбаюсь ему и продолжаю бег.

Бег навстречу новой жизни." (с) Юник

[FoldMastooo]

Еще один интерсный, на мой взгляд, рассказ [Зарегистрироваться?].

[karach]

SUPERFISH_1 - как ты сам понимаешь предложенный тобою рассказ?

[ХитрыйЛис]

Думаю у автора рассказа был опыт потери близкого человека. При этом возникают мысли о том что уходят хорошие люди, а всякие "уроды" продолжают жить. Рассказ о восприятии жизни с этой точки зрения, насквозь пропитан фразой "жизнь не справедлива".
Но парадокс в том справедливость или не справедливость это локальные понятия, которые имеют ценность только для определенного количества людей, но ничего не значат в пределах вселенских масштабов. Природа сама знает как надо, и в сумме все равно будет 0. Это балланс. Очень похоже на игру в покер кстати. Справедливось и не справедливость это те же переезды, все переезжают, а в сумме...в сумме жизнь просто идет.
Все ИМХО

[STELMAH]

Сообщение от SUPERFISH_1 писал пн, 21 января 2008 17:57

[Зарегистрироваться?]

Классическая 100% чернуха. В чем смысл подобного рода "произведений" не понимал никогда и навряд ли уже теперь пойму. :?

[palata6]

Сообщение от FoldMastooo писал пн, 21 января 2008 21:20

Еще один интерсный, на мой взгляд, рассказ [Зарегистрироваться?].

мне у Юника другой расказ больше нравиться

– А че, Андрюх, пойдём с нами? – предлагает Макс. – Посидим часок-другой, попьем пива, футбол посмотрим.
– Да, Андрюш, – присоединяется Маринка, – пойдём! Идёшь? Да, нет, пофиг?
Маринка берёт меня за руку, смотрит в глаза, улыбается. Да, Мариш, я тоже тебя хочу. А-ааа, как же хочется. Хочется посидеть с друзьями-коллегами, попить пива, почувствовать, как тепло разливается по нутру, как становится проще и легче жить, а еще больше хочется нормального общения.
– Ну пожа-а-алуйста! – тянет Маринка. – Всего на часок…
Я думаю. Сложно думать, когда тонешь в Маринкиных глазах. В это время Валерка Громов громко со всеми прощается:
– Успешно нажраться! А меня ждет Каражан!
– Алё! Стоять! – возмущается Макс. – Какой нахрен каражан?
– Э-ээ, дарагой! Какой-такой каражан-маражан? – поддерживает Ирка. – Мы ни о какой-такой каражан-маражан не договаривались!
– Мы же вместе собирались! Гром! Ты идёшь с нами!
– Эээ…, – пытается сопротивляться Валерка. – Я там ребят c гильдии обещал сводить в данж…
– Каких ребят? Какой гильдии? Мы – твоя гильдия, понял? Так идешь?
– Эээ… Нет.
– А сейчас? – не теряет надежды Макс.
– Блин! Иду!
– Андрюха?
– Нет, – решаю я. – Мне. Надо. Домой. Танюшка ждёт.
При этих словах все обреченно вздыхают, а Маринка закатывает глаза. Таня, моя жена, на седьмом месяце. Я ей нужен больше, чем им. То есть, это они так думают, что больше. Так что, прости, Мариш, может быть как-нибудь в другой раз мы обязательно.… В другом измерении и в другой галактике, там где не будет в моей жизни Тани.
– Лан, Андрюх, как знаешь. Танюхе привет!
Дружной гомонящей толпой, подкалывая друг друга, сваливают по Невскому в сторону Рубинштейна. Слышно, как Макс, стиснув шею Валерки, втолковывает ему: «Это ты в вовике семидесятник и гильдмастер! А тут ты салага, понял!». Валерка не теряется: «Хрен тебе, Максим Георгич, а не эпические доспехи!». Все на работе давно подсели на WoW. И я бы подсел, да свой компьютер дома – пока лишь мечта.
Я затянулся, кинул окурок в урну и влился в поток в метро. От Маяковки до Купчино, а там на трамвае. Нормальный привычный маршрут «работа – дом».

***

Дождь не прекратился. А это значит, что надо быстро добежать до трамвайной остановки. Остаться сухим всё равно не удастся, хоть промокнуть не сильно. Чёрт, как же холодно. Курточка, рассчитанная на раннюю осень, была настолько же неактуальна, насколько неактуальными были мои белые летние кроссовки. Поздний октябрь ко всему принёс еще и холод. Мокрыми пальцами я достал сигарету, закурил.
– Молодой человек, подайте на хлебушек.
Выгребаю мелочь – держи, бабушка.
Кажется, что жизнь поделилась на три части. В первой части я был кем угодно – сыном, школьником, студентом – но только не мужем и будущим отцом. Самыми большими проблемами были двойка за поведение в дневнике и грядущая сессия. В чем-то та, первая часть моей жизни, была даже однообразна, но она была весёлая и с перспективами.
Вторая часть жизни была очень яркой, многообещающей и короткой. На последнем курсе я влюбился. К счастью, любовь была взаимной. Таня Каверина, самая красивая девушка потока, выбрала меня!..
Дохожу до остановки. Кругом тусуется молодежь, мои ровесники – в бары, в кино. Кино.… На остановке кроме меня пара немолодых женщин, благообразный старичок в шляпе и молодая пара с ребенком. Все с зонтами.
…Началось-то всё просто – вечеринка в общаге, обязательные медленные танцы в конце вечера. Захмелевший я – смелый. Потоптавшись для уверенности, я пригласил Каверину, и Каверина не отказалась! Во время танца мы разговорились и стали танцевать еще. А потом.… А потом ничего такого не было. Разошлись по своим комнатам. Прошло несколько дней, пока я решился пригласить её в кино. А дальше как у всех – свидания, поцелуи и все мысли только о ней.
А потом Танька залетела. Ребёнка решили оставить. Я нашёл работу, и бытовые проблемы – расписаться, снять квартиру, найти работу – казались вовсе не проблемами, а так, временными трудностями на пути к большому счастью. Счастьем было быть с Таней, часами смотреть в её озорные зелёные глаза, просыпаться вместе с ней.
Мы, от недосыпа с синяками под глазами, нагими бродили по только что снятой квартире. Обнявшись и завернувшись в одну простыню на двоих, стояли у открытого настежь окна и курили. Весь город был у наших ног, а может, просто так казалось, с десятого-то этажа. Потом Танька вертелась у плиты, сооружая подобие яичницы с помидорами, а я не мог отвести от нее глаз. По телевизору что-то счастливо вещал виджей MTV. Тогда мне это казалось милым – есть яичницу с гренками каждый день: на завтрак, обед и ужин. А любимый Танькой музыкальный канал был включен круглосуточно. Странно, но попсовые песенки той весны въелись в душу и уже ни с чем, кроме как со счастьем, сексом и Таней, не ассоциировались.
И наступила часть третья моей жизни, настоящая. Когда всё на тебе. Когда сколько бы не работал и как бы не страдал от недосыпа, денег все равно не хватает. Когда тебе жалко себя. А самое фиговое, это понимание того, что тебя больше не любят, а терпят. А терпят, потому что нужен.
И ещё хуже, ты-то всё еще любишь. Правда, уже не знаешь за что. И даже больше ненавидишь, чем любишь. Но от мысли, что она может быть с другим, внутри всё скручивается и хочется выть. Но как вернуть былые чувства, ты не знаешь.
А совсем уж хреново, что ты перестал жить для себя, и этому не видно конца.

***

Лифт не работал. Твою мать! На десятый этаж пришлось подниматься пешком. Разозлённый, я побежал, прыгая через ступеньки, и зацепился пакетом с продуктами о поручень. У пакета оторвалась ручка, и вниз по лестнице нехотя покатилась коробка с заморожёнными пельменями.
Злость потребовала выхода, и я пнул эту долбанную коробку. Коробка ударилась о стену и лопнула. Пельмени с весёлым стуком рассыпались по площадке. Этажом ниже в какой-то квартире, захлёбываясь, залаяла собака. Да пошла ты, тварь! Матерясь, я собрал пельмени и, уже не торопясь, побрёл наверх.

Дверь открыла тёща. Ёпрст. Вот чего я не понимаю, так это почти ежедневного присутствия у себя дома тёщи. «Мама будет сидеть с малышкой, а я буду работать», – объяснила мне Таня. До малышки ещё два месяца. Но как им объяснить эту простую арифметику? Что девять минус семь – это два?
Подошла Таня, равнодушно чмокнула в щёку, растянула губы в улыбке.
– Устал?
Да ей же всё равно, зачем спрашивать?! Зачем изображать радость оттого, что я пришел?
– Продукты возьми, – я протянул пакет.
Таня заглянула в пакет и понесла на кухню. Да что заглядывать, ничего нового там не обнаружишь, Таня-Танечка-Танюша. Всё как всегда – хлеб, пельмени, молоко, фрукты. Фрукты посоветовал врач. Ибо «ребёнку нужны витамины». Не вопрос. Правда, я уже подзабыл вкус пива и перешел на сигареты попроще.
– Кушать хочешь, Андрей?
Нет, блин, не хочу! Чего бы это я кушать хотел? Весь день только и делал, что жрал, а не работал. А ещё это – «Андрей». Тьфу. «Милый», «любимый» отменены, как пережиток прошлого. Теперь я нейтрально-официальный «Андрей».
– Танечка, да что ты спрашиваешь, накрывай на стол! – суетится тёща. – Андрюша, вы пока мойте руки. У нас сегодня борщ! И отбивная!
Ох уж это приторно-фальшивая тёщина забота. Лучше бы она просто молчала. Борщ с отбивной – это понятно, тёща их любит и под видом заботы о зяте на зятевские продукты готовит себе борщ и отбивную. Пока я мою руки, на кухне о чем-то шепчутся Таня с тёщей. Да ясно о чём. Им и без меня неплохо было. В самом деле, надо было с ребятами посидеть.
– Как дела на работе? – лицемерно спрашивает тёща.
Ещё подъебывает. Ясен пень, хочет меня выставить в хреновом свете. Типа, твои ровесники на кайенах рассекают да по ресторанам водят. А Танька еще так участливо смотрит, типа ей тоже безумно интересно, как там на работе. Ну да, с паршивой овцы хоть зарплаты клок.
– Нормально всё, – отвечаю. – Пока не увольняют.
Тёща не уловила иронии и перекрестилась:
– И слава Богу!
Я ел, склонившись к тарелке, и физически ощущал на себе их равнодушно-презрительные взгляды.
– Как борщ? Вкусно? – спрашивает жена.
Все ясно. Я, бездушный подонок, не оценил усилия тещи по готовке еды, и теперь меня в завуалированной форме просят похвалить «маму».
– Спасибо, всё было очень вкусно! Только борщ был пересолен, а отбивная жестковата.
Вот так вам! Сидят молча, переглядываются. Понятно – хотят, чтобы я поскорее доел и освободил кухню, им же дальше надо пошушукаться. Черт с вами, шушукайтесь. Отодвигаю тарелку, залпом выпиваю чай и встаю из-за стола. Со словами «Мне еще надо поработать» ухожу в комнату.
Ложусь на диван и думаю, что хорошо было бы поспать. Но спать нельзя. Я набрал заказов на курсовые, так что надо работать. Встаю и сажусь за стол. Компьютера нет, всё ручками, по старинке. Потом отдам – наберут и распечатают. Глаза слипаются, но усилием воли я вывожу заголовок «Инженерно-технические службы в гостиничных комплексах». Я написал уже шесть страниц курсовика, когда понял, что сплю.
Сквозь сон слышу, как звонит Танькин мобильный. «Слушаю вас, Давид!». Твою мать, что еще за Давид? Прислушиваюсь, но слышно плохо – тёща моет посуду. Все, что удаётся услышать – «До завтра, Давид!». Давид… Каражан-маражан, твою мать.
Инженерно-технические… службы… в гостиничных комплексах…
Я перетаскиваю тело на диван и снова засыпаю.

***

В шесть тридцать под ухом разрывается будильник-мобильник. Вскакиваю, на автомате включаю чайник, бреду в ванную, умываюсь, чищу зубы, одеваюсь, выпиваю чашку растворимого кофе в прикуску с сигаретой и выбегаю из дома. В метро понимаю, что забыл зонт и что я всё ещё в постели, а времени уже семь! Опаздываю!
В ускоренном темпе проделываю то же самое, лишь сигарету закуриваю только на улице. Льёт дождь. Вспоминаю, что я вновь забыл зонтик и бегом поднимаюсь на свой этаж. Пытаюсь отдышаться. В этот момент сквозь тонкую деревянную дверь различаю голоса жены и тёщи. Прислушиваюсь.
– …да, Давид сегодня заедет.
От этих слов я моментально вспотел. А там, за дверью Таня внезапно начинает рыдать.
– Он меня разлюбил!
Я испытываю легкое чувство радости, по поводу того, что этот неведомый подлец Давид разлюбил Таньку, так ей, поделом! Радость слегка омрачается треском прорезающихся сквозь череп рогов.
– Ну перестань, перестань, Танюш, он тебя любит! – утешает Таньку тёща.
Нифига! Я злюсь на тёщу, потому что Давид – мужик, сказал – сделал, раз Танька говорит разлюбил, значит разлюбил.
– Я старалась, готовила, полдня на кухне проторчала, а ему не понра-авилось, – продолжает реветь Танька.
Ага, теперь ясно, кому борщ с отбивной готовился. Обычно мы едим пельмени. Порадовало только то, что Давиду борщ тоже не понравился.
– А я тебе говорила – «дождись меня, научу как правильно, помогу», а ты «я – сама», – заметила тёща.
– Совсем меня не замечает, хмурый вечно, отвечает односложно, слова лишнего не вытянешь, – продолжает жаловаться на любовника жена.
– Так устаёт он на работе! – вступается за Давида тёща. – Он же вас обоих, а с малышкой и троих, тянет. Курсовые пишет по вечерам, вместо того чтобы с друзьями гулять.
Я удивляюсь нашей с Давидом схожести.
– Да я знаю, мам, знаю, только как мне объяснить ему что всё это временно, и мы обязательно прорвемся, и всё будет хорошо! Мам, я его очень сильно люблю, я потерять его боюсь!
– Не переживай, Танюш. Вот дошьем костюм, сдадим последний заказ Давиду Арамовичу, да такой подарок твоему Андрюшке сделаем, что он тебе всё простит, и борщ недосоленный в том числе!
– Да, мам, я знаю. Он давно о компьютере мечтает, я же вижу.
В этот момент я понимаю, что я олух. Что речь идёт обо мне! Что Таня всё еще меня любит! Что борщ готовила не теща для себя, а Танька для меня! Что у меня через неделю день рождения! И что Давид – это тёщин сосед по площадке Давид Арамович! И что тёща с женой днями-ночами шьют всякие вещи на заказ, в том числе костюм для Арамыча, этого старого хрыча, чтобы подарить мне комп! А еще я понимаю, что мы прорвемся! И всё будет… всё будет… всё будет .......!
Я спускаюсь вниз, выхожу под дождливую улицу и улыбаюсь небу.
Ведь всё будет…

[karach]

[SUPERFISH_1]

Давно удав не читал.
Если кто будет находить там похожее то "не в службу а в ..." кидайте сюда . Только не на албанском.

По поводу Елизарова:
Я не критик и не хочу клеить ярлыки. Чернуха это или белуха для кого то.
Мнение каждого человека достаточно субьективно и выяснять на вкус и цвет кто мне товарищ я не хочу.
В ветке где CorwinXX спрашивал "что почитать" я нашел ссылку, открыл и начал читать.
Прочитал 3 вещи. 2 понравилсь, одна не очень.
На рассказик синул ссылку сюда, захотелось поделиться.

Мне понравилось. Много иронии.
На мой взгляд это яркий пример "черного юмора".

Я тот человек который не понимает как американцы постоянно улыбаются.
Я их тех кто считает что если русский постоянно улыбается то он либо что то с3.14здил ,либо идиот.

Я улыбаюсь когда рад видеть кого или что то или когда услышал что нибудь смешное(для меня).
Кстати, раньше я часто замечал что смеюсь в кино не там где "нужно".
Меня такие рассказы не вгоняют в тоску и депрессию.
А рассказы с "удава" так вообще полны оптимизма.